Тучи над Эгейским морем. Почему Эрдоган может начать войну с Грецией
Если между Турцией и Грецией возникнет конфликт, серьезные последствия ожидают оба государства. Однако риторика Эрдогана, а также его интересы и идеология говорят о том, что Анкара готова рискнуть.
“Мы не признаем вашу оккупацию наших островов и сделаем все необходимое, когда придет время. Возможно, это случится внезапно в одну ночь”.
Прошло уже несколько недель с тех пор, как президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган прямо угрожал вторжением в Грецию, используя те же выражения, что и перед предыдущими военными операциями Турции в Сирии. Афины и Анкару разделяет множество конфликтов, но сейчас Эрдоган обрушил свой гнев на милитаризацию Грецией своих островов в Эгейском море. Хотя греческое военное присутствие там остается неизменным на протяжении последних нескольких десятилетий, Анкара настаивает на том, что оно нарушает договоры 1923 и 1947 годов, которые установили суверенитет Греции над островами.
Аналитическая статья Райана Джингераса о том, почему возможен военный конфликт между Турцией и Грецией.
Конфликт между Грецией и Турцией представляется не только возможным, но и вероятным. Недавние заявления турецких официальных лиц и развитие событий в последние месяцы только увеличивают риск. Если между Турцией и Грецией возникнет конфликт, серьезные последствия ожидают оба государства. Однако риторика Эрдогана, а также его интересы и идеология говорят о том, что Анкара может быть готова рискнуть.
Прелюдия к угрозе
В начале лета появились признаки того, что напряженность в отношениях между Грецией и Турцией ослабевает. С заключением соглашения, позволяющего Швеции и Финляндии подать заявку на вступление в НАТО, Эрдогана больше интересовала возможность нанести новый удар по курдским ополченцам в Сирии – впрочем, эту идею он отложил под давлением России и США. Опасения по поводу возобновления военных действий между Грецией и Турцией вновь актуализировались в начале августа после спуска на воду нового турецкого бурового судна, якобы направляющегося в спорные воды Средиземного моря. Но, несмотря на большой ажиотаж в турецкой националистической прессе, плавание прошло в водах, безопасно расположенных в пределах непосредственной береговой линии Турции.
Летнее затишье закончилось в последнюю неделю августа после того, как турецкие СМИ сообщили о нескольких инцидентах между турецкими и греческими военными. Первое столкновение, по данным Министерства обороны Турции, произошло, когда греческие военные самолеты преследовали турецкие воздушные суда, принимавшие участие в миссии НАТО над Средиземным морем. Несколько дней спустя турецкие чиновники заявили, что греческая зенитная система С-300 засекла турецкие самолеты F-16 в районе острова Крит.
Анонимные греческие опровержения этих столкновений не смогли сдержать возмущения Анкары. Поскольку оба инцидента произошли во время церемоний, посвященных столетию окончания Войны за независимость Турции, Эрдоган осудил развертывание Грецией российских С-300 как доказательство злонамеренности Греции и вероломства НАТО. Именно в этом контексте президент Турции пригрозил без предупреждения прийти на острова Греции.
Слова Эрдогана вызвали резкую критику. Премьер-министр Греции Кириакос Мицотакис назвал его речь намеренно агрессивной, а самого турецкого лидера заподозрил в “нездоровой привязанности к моей стране”. Государственный департамент США впоследствии подтвердил желание Вашингтона, чтобы “все стороны избегали риторики и не предпринимали действий, которые могут еще больше обострить напряженность”, заявив, что суверенитет греческих островов в Эгейском море “не подлежит сомнению”. Некоторые наблюдатели в Турции и за ее пределами предположили, что основным стимулом для выпада Эрдогана стало падение его показателей на выборах. Перед возможным переизбранием в 2023 году он пытается “переломить ситуацию”, обращаясь к националистически настроенным избирателям.
Политика демилитаризации
С момента выступления Эрдогана в начале сентября турецкие СМИ при содействии Министерства связи страны не прекращали публиковать комментарии на тему Эгейского моря. Комментаторы и аналитики последовательно озвучивают версию, что Греция незаконно милитаризировала свои острова у анатолийского побережья. Это утверждение основано на положениях двух отдельных договоров, касающихся суверенитета Греции над своими островами.
Согласно Лозаннскому договору 1923 года, на пяти основных островах в Северном Эгейском море не должно быть построено “никаких военно-морских баз или укреплений”. Тем не менее, условия договора позволяют Греции содержать там “нормальный контингент” регулярных войск. И наоборот, в Парижском договоре 1947 года недвусмысленно говорится, что греческие Додеканесские острова на юге “остаются демилитаризованными”. Греция, однако, утверждает, что эти условия были обещанием Италии, которая уступила острова Афинам после Второй мировой войны. Поскольку Италия захватила острова у Османской империи в 1913 году, Турция была исключена из переговоров в 1947 году, что сделало обещание спорным для Анкары.
Сегодня трудно найти турецких аналитиков, готовых полностью разобрать противоречивый характер этих соглашений. В турецких СМИ бесконечно звучат слова о том, что Эгейские территории Греции — это “острова под демилитаризованным статусом (gayri askeri statüdeki adalar)”. Зомбированное использование этого выражения сопровождается бурным потоком репортажей о размещении войск и техники на островах. Множество интернет-ресурсов разместили статьи со снимками якобы незаконных баз и аэродромов со всего греческого Эгейского моря.
Комментаторы неоднократно ссылаются на размещение на островах десятков тысяч греческих солдат. Однако эти цифры основаны на результатах исследований, проведенных более 30 лет назад. Недавно официальное турецкое радио и телевидение опубликовало фотографии с беспилотника, на которых видно, как греческие корабли разгружают десятки единиц бронетехники на греческих островах Лесбос и Самос. Комментаторы в Турции немедленно восприняли эти снимки как доказательство стремления Греции “милитаризировать” Эгейское море. Министерство иностранных дел Турции неоднократно заявляло, что отказ от демилитаризации островов может формально поставить под вопрос их суверенитет.
Сам Эрдоган дал понять, что действия Греции в Эгейском море – не единственный источник напряженности. После подписания в 2019 году соглашения о взаимном оборонном сотрудничестве между Вашингтоном и Афинами он очернил поддержку Греции со стороны США, отвергая утверждения о том, что усилия американцев в регионе направлены на поддержку Украины в войне против России. Его сторонники в турецких СМИ регулярно подтверждают эти сомнения. Часто утверждается, что настоящая цель Вашингтона – осадить Турцию. Снятие эмбарго США на поставки оружия Республике Кипр, а также поддержка США деятельности курдских боевиков в Сирии приводятся в качестве доказательств этого заговора. Все более вероятным кажется, что Эрдоган поверил в злонамеренность американцев. Поставки Вашингтоном оружия в Грецию, заявил он в ООН, представляют собой “скрытую оккупацию”. Кроме того, он предупредил Афины, что американская и европейская поддержка “не спасет вас”.
Чего хочет Эрдоган?
Есть много причин сомневаться в серьезности угроз Эрдогана. Согласно одному из опросов, незначительное большинство турецких избирателей убеждены, что его слова – это просто предвыборная стратегия, призванная “сформировать повестку дня” перед голосованием в следующем году. Еще большая доля, 64%, согласно опросу, не верит, что существует “вражда между турецким и греческим народами”.
Мало кто сомневается в том, что конфликт между Грецией и Турцией окажет разрушительное воздействие на хрупкую экономику обоих государств. Доходы от туризма, особенно от курортных городов на побережье Эгейского моря, составляют около 15% валового внутреннего продукта Турции (и около 18% ВВП Греции). Торговля обоих государств в значительной степени зависит от морского судоходства. До появления COVID-19 87% турецкого товарооборота осуществлялось через морские порты. Помимо потенциального экономического ущерба, не менее серьезными будут международные последствия конфликта. Соединенные Штаты и Европейский Союз заявили о своей нетерпимости к любым нападениям на суверенную греческую территорию. Кроме того, ни Брюссель, ни Вашингтон не в восторге от турецких заявлений об агрессивности Греции.
Однако в Греции мало кто готов легкомысленно отбросить слова Эрдогана. В последние недели как в печатных изданиях, так и на телевидении обсуждение Турции все больше сосредоточено на возможности войны. Поскольку Греции предстоят собственные выборы в 2023 году, Мицотакис решительно заявил, что любая прямая угроза суверенитету Греции является “красной чертой” для страны. Критически оценивая решение правительства подписать оборонное соглашение с Соединенными Штатами, лидер оппозиции Алексис Циприс старается найти баланс между желанием сместить Мицотакиса и собственным обязательством защищать страну в случае конфликта.
Есть и другие, менее заметные признаки того, что Афины готовятся к худшему. В июле появились сообщения, что греческие военные начали развертывать на островах Эгейского моря “зонтик” для защиты от беспилотников, используя израильские технологии. Совсем недавно греческие и французские военные корабли провели совместные учения в Эгейском море в рамках более широкого пакта о взаимной обороне, подписанного в 2021 году.
Риски конфликта не сдерживают Эрдогана и его оппонентов на выборах. Кемаль Киличдароглу, глава крупнейшей оппозиционной партии Турции, осудил обещание Эрдогана “внезапно прийти в одну ночь”. По его словам, настоящий лидер повторил бы вторжение Турции на Кипр в 1974 году и просто захватил бы “оккупированные” острова Греции без угроз и предупреждений. Представитель националистической партии IYI поддержал эти настроения. Он считает, что Эрдоган продемонстрировал свою неспособность руководить, не заставив Грецию “заплатить цену” за отправку бронетехники на острова Самос и Лесбос. Война между Грецией и Турцией кажется ему маловероятной, но он уверен, что любой конфликт приведет к потере Грецией своих островов. Наиболее радикальные провоенные настроения продемонстрировал союзник Эрдогана по коалиции, лидер националистов Девлет Бахчели. В июле он с удовольствием позировал с картой, на которой большинство греческих островов Эгейского моря, включая Крит, изображены как турецкая территория. Совсем недавно Бахчели заявил в Великом национальном собрании Турции, что “суверенитет, права собственности, морская юрисдикция и воздушное пространство” нескольких греческих островов “несомненно и законно” принадлежат Турции.
Хотя это не обязательно указывает на неминуемый конфликт, такое общее стечение мнений в отношении Греции заставляет задаться очевидным вопросом: чего Анкара надеется добиться дальнейшей эскалацией? В отсутствие четких требований со стороны Эрдогана мало кто в турецких СМИ осмеливается строить пространные предположения. Несколько бывших старших офицеров предложили блокировать греческие острова или атаковать их в надежде лишить их военных баз и оружия.
Гораздо более всеобъемлющий и тонкий курс действий описан в работах Хасана Басри Ялчина, частого комментатора новостей и бывшего руководителя исследований в крупнейшем аналитическом центре Турции – Фонде политических, экономических и социальных исследований (SETA). По его мнению, угроза Эрдогана “прийти без предупреждения” была началом долгосрочной операции, направленной на захват островов Эгейского моря. С юридической точки зрения, утверждает он, Анкара должна обвинить Грецию в нарушении Лозаннского и Парижского договоров, тем самым лишив Афины суверенитета над своими территориями. “Лучшим примером такой стратегии является Кипр”, – заключает Ялчин. Вторжение и оккупация островной территории Греции, подобно нападению Турции на Кипр в 1974 году, помогло бы “пересмотреть статус островов”.
Почему Эрдоган решил действовать именно таким образом?
Возможно, как утверждает один из комментаторов, личное раздражение Эрдогана в связи с возросшей силой и ролью Греции на международной арене подтолкнет его к эскалации. Свою роль может сыграть и желание получить голоса избирателе или даже конституционная возможность отложить голосование перед угрозой войны. Кроме того, похоже, что в Турции царит общая уверенность в положительном исходе любой конфронтации с Грецией.
В этом отношении политический климат в Турции сильно напоминает политический климат в США перед вторжением в Ирак в 2003 году. Многие американцы рассматривали Ирак как перезревшую угрозу безопасности Ближнего Востока. Точно так же и в Турции ощущается недовольство и нетерпение, когда речь заходит о греческих проблемах. Как и в случае с подходом Вашингтона к Саддаму Хусейну в 2002 году, в Анкаре царит оптимистическое предчувствие, что любой конфликт с Грецией будет коротким, решительным и победоносным. В конце концов, Турции уже не раз доводилось унижать Грецию на поле боя.
Турецкие комментаторы в целом разделяют уверенность Эрдогана, что вмешательство страны в Сирии, Нагорном Карабахе, Ираке и Ливии продемонстрировало военное превосходство Турции подобно тому, как Косово, Босния и война в Персидском заливе стали доказательствами военного превосходства Америки над Ираком. Видные турецкие комментаторы описывают своих греческих антагонистов как изначально слабых и женоподобных, что напоминает фанатичные американские новости, освещавшие войну 2003 года. Короче говоря, если Эрдоган и выберет войну, то потому, что он, как и многие другие, считает ее успех предопределенным.
Конечно, нападение Турции на Грецию нанесет потенциально непоправимый ущерб отношениям Анкары с США, Европейским союзом и НАТО, особенно учитывая оборонительный пакт Греции с Францией и активное присутствие американского персонала в Эгейском море. На фоне вторжения в Украину любая попытка оккупации греческой территории, несомненно, вызовет немедленное и незавидное сравнение Эрдогана с президентом России Владимиром Путиным. Учитывая эти обстоятельства, почти невозможно представить себе, что Эрдоган не принимает во внимание серьезные дипломатические, политические и экономические последствия таких действий.
И все же история показывает, что он готов и способен пережить эти последствия. В 1974 году Турция вторглась на Кипр, несмотря на ущерб, который это нанесло ее отношениям с США и НАТО. В случае Сирии Эрдоган выполнил свои угрозы вторжения после того, как долгое время сигнализировал о своем намерении создать “зону безопасности” на севере страны. Турецкие войска продолжают угрожать расширением своей оккупации, несмотря на неоднократные предупреждения со стороны Вашингтона.
Вместо того чтобы уклоняться от конфронтации, Эрдоган преподносит эти успехи как попытку победить заговор НАТО и США, направленный на уничтожение Турции. Если Эрдоган считает, что “наш враг – Америка, а не Греция”, как выразился один из обозревателей, то вполне возможно, что он рассматривает риск разрыва отношений как прискорбную, но необходимую цену, которую придется заплатить во имя национальной безопасности Турции.
